Судьба, возможно, ты ошиблась [СИ] - Аграфена

победил.

— Не победил, — не согласился с моим заключением муж, — Он украл ее.

— Вот как! Два сапога на одну ногу.

— Что это значит?

— Это значит, — со вздохом поясняю, — что сынок недалеко от папочки ушел.

— Это да, — едва заметная улыбка промелькнула на красивых мужских губах. — Я тоже тебя украл. Так вот, мама долго не могла смириться со своей Судьбой, несколько раз пыталась убежать. Очень сильно переживала. Отец ее не отпустил. Пока она не воспользовалась одним замечательным способом.

— Наташа, — мужчина сделал продолжительную паузу, мельком взглянув на меня. Моя мать — эмпат. И все, что ты вчера почувствовала, когда говорила о своем мире, она ощутила на себе. Мама предложила мне отвести тебя в то место, которое помогло ей попрощаться с прошлым и принять свое будущее. Девочка моя, ты же понимаешь, что я тебя не отпущу? Согласна ли ты сходить в Грот Гр ез, чтобы встретиться со своей прошлой жизнью и отпустить ее?

— А это возможно?

— Возможно, — проговорил Дин, открывая неприметную дверь на торце здания, — Пойдем со мной.

Мы спустились по крутым ступенькам длинной лестницы и вышли на небольшую площадку. Возле нее было нечто вроде лифта с факелами на стенках. Муж один из них поджег.

На этом лифте при помощи скрипучего механизма мы еще спускались вниз довольно долго.

Когда лифт остановился, я просто ахнула. Здесь была река! Самая настоящая подземная речка, через которую перекинут узенький металлический мостик, упирающийся в широкие ступени, над которыми голубыми и желтыми искорками сверкал вход в подземный грот. И вот мы уже стоим у входа.

— Если ты не хочешь, чтобы я видел, что ты будешь делать, то я отойду.

— Да, я хочу побыть там одна.

— Людей ты видеть не сможешь, все остальное магия Грота превратит в гр езу. Закрой глаза и представь в точности, что ты хочешь видеть, слышать, ощущать, делать. Все, что ты загадаешь, сбудется. Но у тебя есть приблизительно десять минут. После этого гр еза рассеется.

Я в пещере, и мне не страшно. Я доверяю Дину и рада, что свекровь оказалась не такой, как я думала. Оглянулась. Дин отвернулся и ступил на мостик, а я закрыла глаза и сосредоточилась.

Когда зазвучала музыка Камиля Сен-Санса, глаза мои распахнулись, и я пораженно застыла на месте. И я — уже не я, а красавица-лебедь. На мне белое сверкающее платье и корона из лебединого пуха.

А потом она началась, моя произвольная программа, моя олимпийская лебединая песня. И я ее откатала по максимуму, на все шесть баллов.

Кордэвидион честно собирался отойти в сторону и не подглядывать за женой. Он даже мостик через речку перешел и уже направился к лифту, когда зазвучала музыка.

Мужчина был уверен, что она загадает свой дом, чтобы еще раз увидеть и прикоснуться к знакомым вещам и предметам обстановки, или любимое место, парк, например, где она подбрасывала малиновые листья и бегала, как ребенок.

Но музыка… И Дин вернулся назад к Гроту, с целью взглянуть хоть одним глазком, что будет делать его жена. А потом так и застыл на месте. Такого он не ожидал!

Полутемная, освещаемая только крохотными магическими огоньками пещера преобразилась в огромный зал с бело-голубым блестящим полом.

Прямо посередине зала стояла Наталья, одетая в сверкающе-белый наряд с короткой юбкой, казалось, собранной из легчайших отдельных кусочков ткани, и с белой короной из невесомого пуха на голове.

Едва она сдвинулась с места, Дин понял, почему пол белый: под ногами у Наташи был лед. На ногах тонкие полоски блеснули металлом. Она ступила шаг, потом — другой и заскользила.

А затем девушка медленно подняла руки, и началось волшебство. Его маленькая жена танцевала.

Что это был за танец! Она как будто парила надо льдом. Столько грации было в ее движениях, поворотах и вращениях. Она была одновременно как лед и пламя, временами — быстрая, порывистая, временами — плавная и беззащитная. То взлетала в воздух, то скользила почти у самого льда. То вращалась на льду, то в воздухе.

А потом у Дина чуть сердце не остановилось. Жена разогналась и, взлетев вверх, обернулась раз, другой, третий, четвертый и приземлилась, выбив заискрившиеся в лучах света крошки льда.

Грот магией создавал обстановку, загаданную тем, кто в него входил, причем все было на самом деле. И если бы сейчас жена упала, то она наверняка сломала бы себе что-нибудь, и это было бы совершенно по-настоящему.

Когда музыка начала затихать, Наташа опустилась на колени и проскользив так еще около метра, склонилась надо льдом и застыла.

Дин, стараясь ступать как можно тише, отошел от входа в Грот и направился к подъемнику. На душе у него было неспокойно.

"Мама-мама, — подумал Кордэвидион, — как жаль, что твой совет на этот раз не сработает".

Где в нашем мире можно найти равноценное действо тому, что он сейчас видел? У него перед глазами стояла последняя минута танца ее величества королевы Тарлии, ее сверкающая корона, сверкающее платье и сверкающие капли слез на ее щеках.

Глава 6

Подъемник медленно полз вверх. Кордэвидион, опершись спиной о решетку, прижимал к груди притихшую жену и размышлял. Наталья вышла из Грота не сразу после того, как греза рассеялась. Она уже была полностью спокойна, по крайней мере, внешне, никаких следов слез и в помине не было.

Конечно же, она не захочет узнать, что ее муж стал свидетелем минутной слабости. Поэтому как подвести разговор к тому, что он знает о ее танце, Дин еще не придумал. А то, что такой разговор необходим, даже не вызывало никаких сомнений.

То, что она делала в Гроте, наверняка потребовало многолетней подготовки, а значит, занимало очень большую часть ее прошлой жизни, такое просто так из головы не выбросишь.

Тарлия относилась к Средним Королевствам, и здесь, естественно, зима была относительно холодной. В самые сильные холода лед на речках замерзал, но это было скорее редкостью, чем закономерностью. Ходить по такому льду было опасно.

Вот на родине матери зимы были суровые, и Дин знал, что лед на водоемах мог держаться по месяцу и более. Когда мама ездила навещать своих родных и брала его с собой, Дин видел, как малышня и подростки привязывали к обуви деревянные палочки и катались на гладком льду огромного озера.

Увидев это, будущий король Тарлии воспылал желанием заняться тем же, о чем и сообщил матери. Подходящие палочки с веревочками были найдены у сына одной из горничных,